– Ты плохо стараешься. Быстрее!

Я ускорилась и теперь насаживалась резко, на всю длину. От этого сбилось дыхание. Но он словно вознамерился мешать:

– Старайся лучше! Или прикажу убрать руки за спину, так будет еще сложнее.

– Простите… господин…

От этого темпа я уже была близка к оргазму. Отвечать приходилось со стоном – возможно, именно этого он и добивался. Холодным голосом загонял в угол, давил, зная, что от давления я распаляюсь. Наклонилась еще ниже, под таким углом внутри начало все сжиматься от наслаждения.

– Быстрее! Быстрее, говорю! Плохо слышишь?

– Я…

Оргазм не позволил договорить, я вообще забыла, что хотела сказать. Упала на его грудь, скручиваясь судорогами.

– Продолжай, девочка, двигайся, – теперь мягче. – Двигайся!

Я теперь вообще не понимала, не отдавала себе отчета, но бедра сами заходили и почти сразу вернулись к предыдущему темпу. Он только один раз напрягся, резко подался вверх и кончил.

Я остановилась, дышала тяжело, рвано. Он тоже не спешил менять позы, оставляя член внутри. Я податливо приняла в рот палец. Посасывая, закрыла глаза. Спонтанно потянулась за рукой, а он другой рукой перехватил меня и уложил на грудь. Погладил по волосам.

– Спасибо, господин.

Он долго молчал, а потом сказал с неожиданной улыбкой в голосе:

– Я вот думаю, может, я люблю подчиняться? Потому что быть ведомым… неплохо. Чего встрепенулась? – рассмеялся. – Да шучу я, успокойся.

– Вы не особо-то и подчинялись, – буркнула, хотя тоже начинала улыбаться.

– Что, правда? – вздохнул. – Видимо, совсем не мое. Но я так старался, так старался.

– Можете тогда сказать: «Спасибо, госпожа». Для полного эффекта.

– Не перегибай, я таких слов даже не знаю.

Теперь мы смеялись вместе.

Во вторник уже с утра все не заладилось. И обстновка в офисе была наполнена настороженным вниманием. В конце концов Екатерину прорвало:

– Я видела, как ты выходила из машины шефа! Девочки, а давайте теперь угадаем, чей проект победит?

Я лишь на секунду прикрыла глаза. До какой степени у людей может быть скучной жизнь, если чужая их интересует многократно больше своей? Можно соврать, что он увидел меня по пути и подхватил. Но навалилась неподъемная усталость – мне-то, вот именно мне, за что нужно оправдываться?

– Да, выходила. Смирись, Кать. Или не смиряйся. Мне на самом деле все равно.

Она ахнула, остальные переглядывались.

– Все-таки не гей, – успокоилась первой Маргарита Ивановна.

– Теперь хоть ясно, откуда прикид… – рассуждала сама с собой Татьяна.

– Ну вот! В кои-то веки что-то интересное произошло, но с самой скрытной – мы останемся без подробностей! – разочарованно закатила глаза к потолку Катя.

– Так и что, у вас прям там все серьезно? – не сдержала любопытства Аня.

И этот вопрос был самым сложным. Их не устроит любой ответ. Меня не устроит любой ответ. На следующей неделе так же равнодушно сообщу, что расстались – характерами не сошлись. А до тех пор просто перетерплю бесконечные вопросы и шепотки за спиной.

– Тихо! А, нет… это не он, – контролировала выход Тамара. – Говорите тише, а то ж всем шеи свернет! Даже разбираться не станет, кто что говорил.

– Эх, девочки! – вдруг рассмеялась Маргарита Ивановна. – Вы теперь вообще слова выбирайте: в нашем стане первая леди и главный шпион! Кто бы мог подумать? Хотя… я же и подумала! Молодец, Марго, нюх к старости лет не растеряла!

Я предполагала, после этого станет невыносимо, но оказалось, что совсем наоборот: открытое признание – это факт, с которым придется просто смириться. Потому меня доставали поначалу только вопросами, потом злились, что отшучиваюсь и скрытничаю. Возможно, зависть и присутствовала, но как-то без задора. Даже самые отчаянные выбирали слова. У Максима Александровича тяжелая аура – как куполом защиты накрывает, даже когда сам об этом не подозревает. Такую обстановку принять несложно, теперь будет даже жаль на будущей неделе их разочаровывать.

По дороге домой Максим Александрович сказал:

– Сегодня меня не будет, поужинаешь одна. И у тебя высвободится целый вечер, если решишь заняться подготовкой презентации.

Я сразу не переспросила, а позже сильно об этом пожалела. Куда он отправился? Точно ли освободил вечер для моей работы, а не… для своего удовольствия?

Вошла в свою комнату – подняла с пола красное платье. Утром я немного задержалась и уже выбегала обнаженной, опаздывая на полминуты. Но Максим Александрович прищурился, а потом припечатал меня к стенке. Вместо привычного минета получился очень страстный, почти грубый секс. Казалось, он собирался вбить меня в стену, вколачиваясь так яростно, что я голову теряла от его напора. Стонала, задыхалась и только сильнее обхватывала его ногами, забыв о том, что это наказание. Но моментально вспомнила, когда он вышел из меня за секунду до оргазма. Сам кончил мне на внутреннюю сторону бедра, а потом так и отправил завтракать. Без одежды. Завтра заведу будильник на пятнадцать минут раньше. Я посмотрела на ту самую стену – стоит себе, проблем не знает, а мне одной секунды не хватило! Еще и сейчас ушел куда-то… Говорю же, с самого утра не заладилось.

Заставила себя сосредоточиться на проекте. Для этого разместилась за компьютером Максима Александровича. Перебрала с десяток идей, но потом выделила одну: банка сока, который и нужно прорекламировать, изгибается и принимает очертания женского тела, а потом будто взрывается и возвращается в свою форму. Сексуальное напряжение и взрыв. Визуальная ассоциация связи желания и полученного наслаждения. От апельсинового сока, конечно. Понятия не имею, от чего еще можно получать удовольствие, кроме апельсинового сока. Интересно, где Максим Александрович сейчас?

Можно сделать анимированный постер, а для статичного баннера – сам изгиб. Видеоряд получится коротким, но запоминающимся. С самой картинкой я провозилась часа три, но вышло прекрасно – именно так, как я сначала запланировала. Похвалила себя. Поругала себя, потому что все это без хорошего слогана – пустышка. «Жажда», «Напои жажду», «Утоли желание» – все не то. «Взорви жажду!» – еще хуже. «Разреши себе… это» – ну, можно, если с паузой. Не слишком ли откровенно? Хотя с визуальным рядом смотрится очень неплохо. Где его носит в такое время?

Он сам говорил, что у него есть нижняя, с которой он регулярно встречается. Насколько регулярно? Уж наверное, не реже раза в две недели. Вспомнилась и какая-то «Рита» – ее упоминал парень возле клуба. Якобы Максим Александрович ее зачем-то искал… Это она и есть или совсем другая женщина? Она совершенно точно не должна быть такой стеснительной, как я. С ней ему не придется сдерживаться… вообще ни в чем. Я не могу быть в этом уверенной, просто представляла себе, что если женщина посещает БДСМ-клуб, то вряд ли слишком зажата.